Глава XI. Семетей. Война Семетея с Конурбаем. Поход на Бейджин
Тайны китайцев мне известны, не раз приходилось мне сражаться с ними.
В это время Сарыхан, встав с места, сказал Семетею:
- Когда лев Манас просил тебя у Бога, он говорил: "Родится ли у меня сын, который после моей смерти мог бы отомстить за меня?"
Неужели же теперь ты, из страха смерти, не поедешь в поход, чтобы отомстить за отца? Кому суждено умереть, тот и лежа дома умрет. Храбрый молодец ради доброго своего имени должен находиться на границах своей страны, перед лицом врагов. Отомсти за своего отца многочисленным, как шерсть на корове, китайцам. Бакан-аба надо еще раз провозгласить ханом Китая и, отправившись в поход, исполнить давнишнее желание нашего народа.
Калека кузнец Бёлёкбай тоже, соглашаясь с Сарыханом, рассказал о том, как он в молодости был другом Манаса и вместе с ним воевал. Он вспомнил про храбрость Манаса и про то, какие обиды он перенес от Абыке и Кёбёша.
- Жеребеночек ты мой, Семетей! - так закончил он свою речь, - все, сказанное Сары-ханом, правильно. Неужели ты не будешь мстить за своего отца льва Манаса и побоишься умереть на войне? Когда ты родился, я надеялся, что ты, сирота, будешь походить на Канкора и станешь таким же храбрым, как он. Я надеялся, что ты отомстишь за своего отца, поэтому я заранее позаботился о тебе.
Сказав это, он повел Семетея и показал ему заготовленное им военное снаряжение. При виде его, у Семетея от восторга чуть не разорвалось сердце, и из глаз его полились горячие слезы радости.
- Напрасно я говорил, что после смерти отца я остался сиротой. "Пусть умер отец, не умер бы только тот, кто видел его", - эта народная пословица, оказывается, правильная. Я решил воевать с многочисленными китайцами, но я не стану тревожить народ и собирать большое войско. Получив благословение Бакайхана, я возьму с собой Кульчоро и Канчоро, и с ними двумя разобью китайцев. Я возьму с них большую дань, а Конурбая, захватив живым, привяжу за шею и приведу сюда.
Услышав это, Каныкей, продолжая громко рыдать и роняя из глаз слезы, смешанные с кровью, обратилась к Бакаю:
- Милый мой абаке! Единственный сирота, оставшийся от льва, хочет идти в Бейджин, из которого, поехавшие туда, обыкновенно не возвращаются. Удержать его у меня нет сил. Научи же меня, что мне делать? Я заранее предвидела это, и давно приготовила непроницаемые для пуль одежды, военное снаряжение, огнестрельное оружие, запасы продовольствия и лекарства. - И она открыла свои кладовые и передала все необходимое, снаряжавшимся в далекий путь.
Между тем Семетей, приготовясь к походу, надел на себя аколпок, вооружился и сел на своего Тайбуурула. Бакая он поставил во главе народа, а сам, в сопровождении Кульчоро и Канчоро, громко рыдая, спросил благословение у Каныкей, Чийырды, у ханов и у всего своего народа и выступил в поход. Огнестрельные припасы были навьючены на четырнадцать быстроногих скакунов.
Айчурек, выбежав провожать Семетея, причитала:
- Милый ты мой лев, зачем ты оставляешь нас сиротами, а сам едешь в далекую страну, туда, откуда нет возврата?